РБК Петербург провел круглый стол, посвященный защите потребителя и защите бизнеса в Петербурге: как найти баланс? Баланс, судя по дебатам на круглом столе, найти было очень трудно, у предпринимателей, которые на встрече представляли ювелирную сферу, легпром и пивную отрасль — была своя правда, у представителей «Честного знака», Роспотребнадзора и налоговой службы — своя.
И ювелирная продукция, и продукция легпрома, и такие продукты питания, как пиво, вода и молоко, и другие, подлежат сегодня маркировке. Разница в том, что с ювелирной маркировкой, которое наносят на каждое изделие, работает Пробирная палата РФ, а с одеждой, обувью и продуктами питания — Центр развития перспективных технологий (ЦРПТ), который развивает систему «Честный знак». Дискуссия с «Честным знаком» у легкой промышленности идет с начала 2021 года, когда отрасль начала маркировку нескольких артикулов одежды, с 1 апреля 2024 года к ним прибавилось более 100 артикулов.
Ювелиры подключились к маркировке после внедрения трех средств контроля за качеством их продукции — традиционного клейма Пробирной палаты, системы ГИИС ДМДК — системы прослеживаемости товаров, и фактически своего варианта ЕГАИС — уникального транспортного модуля (УТМ), который подключают в этом году. То есть, «физическая» маркировка, как они ее называют, четвертое средство контроля. Все это требует значительного привлечения ресурсов — и денежных, и людских, говорят предприниматели. Кроме того, «физическая маркировка», нанесенная лазером, легко стирается и изделие нужно везти в «Пробирку» опять!
Обеление рынка или барьер
На круглом столе хотели выяснить, насколько маркировка — это средство обеления рынка и борьба с контрафактом, насколько маркировка защищает белых, честных предпринимателей, и какие можно найти новые решения исходя из накопленного опыта. И насколько рынок очистился от контрафакта за время использования маркировки, спросила шеф-редактор РБК Петербург Елена Кром.
Анна Романовская, председатель правления Ассоциации малого ювелирного бизнеса и владелица компании «Очень красивое серебро», отметила, что эффекта она не видит. «Это не интересно ни покупателю, ни предпринимателю, в том виде, в каком есть. Для бизнеса это большие финансовые затраты, а нелегальный бизнес, черный рынок, он остается вне этих затрат. Финансовая нагрузка велика и предприниматели получили необходимость увеличить цены и штат», — отметила предпринимательница.
Маркировка не будет работать в пользу покупателя до тех пор, пока черный рынок и белый не сравняются по ценам. «Это значит, что все мероприятия по маркировке должны быть выполнены за счет государства. Тогда маркировка станет знаком качества, а у покупателя будет реальный выбор — купить изделие с маркировкой или без маркировки в пользу маркировки», — говорит Анна Романовская.
Владимир Збойков, исполнительный директор Ассоциации «Гильдия ювелиров России», напомнил, что у ювелиров изначально был пробирный надзор и там изделия клеймились, и вопрос защиты прав потребителей был решен. Но отвозить изделия в Пробирную палату для бизнеса было накладно. И тогда в 2014 году предложили ввести маркировку, отменив клеймение в Пробирной палате. Маркировку в 2024 году ввели, но клеймение не отменили.
В дискуссию включился оператор системы «Честный знак» — ЦРПТ.
«Рынок обеляется»
Представитель ЦРПТ Кирилл Волков (товарная группа «Пиво») рассказал о том, как прекрасно проходит маркировка пива. Общий рост производства пива за 2023 год составил 8,9%, а за февраль 2024 года — 13,1%. Рынок обелилися. Такой вывод можно сделать на том основании, что новые производства не открываются, а рост производства есть. Это значит, что рынок обеляется. Обувь, одежда «тоже обеляются», есть стремительный рост легального оборота. Государство получает большие доходы от налогов и сборов.
Наняли пять и ищем еще трех
Ирина Миронова, директор «Модного дома «Леди Шарм» в свою очередь рассказала, что может порадоваться за коллегу из пивного бизнеса, который рассказал, что затрат на маркировку существенных не понес, и что ему не накладно покупать новое оборудование и нанимать сотрудников. «Расходы все-таки большие, — сказала она, — если каждый штрих-код стоит 60 копеек, это немного, но есть затраты на новые компьютеры, новые программы, новые рабочие места, мы наняли уже 5 человек и ищем еще трех. Каждое рабочее место стоит денег и перенастройка программ стоит очень больших денег. И если бы нас, предприятию, которому 33 года, научили быстро, безболезненно и дешево все перестроить под маркировку, мы бы так не реагировали».
Покупатель при этом маркировкой не пользуется, так как в карточке товара есть вся информация, для покупателя никакой выгоды мы не видим, добавила Ирина Миронова, а 28% оптовых покупателей компании отказались работать с продукцией компании, так как для них работать с маркировкой дорого. «Чем меньше бизнес, тем выше расходы. Если государство больше получает больше налогов, то мы просим наши расходы на маркировку покрывать или скажите нам: заплатите нам больше в виде налогов», — предложила директор.
- С Ириной Мироновой согласился Николай Хохряков, руководитель компании из сектора легпрома Pompa. Затраты существенны, и за державу обидно, сказал он. И привел пример, когда в Москве, на известных всем рынках «можно купить готовую маркировку, на одежду, обувь, 20 рублей стоит марка», ни для кого не секрет, сказал он. Контрабанда покрывается, контроля нет, за нарушениями не следят. «Никому в голову не придет везти контрабандой молоко, пиво, а одежда это товар удобный для контрабанды», — объяснил Николай Хохряков популярность вида продукции у контрабандистов и тех, кто им помогает.
- Маркировка не контролирует место производства, уточняет он. «Не имея производства или номинально имея швею и машину, можно вшивать и маркировать китайскую продукцию, как сделанную в России, и никто не контролирует, покупались ли материалы, ткани, есть ли швеи», — добавляет он.
- «Пока у нас между требованиями государства и теми, кто их выполняет, стоит еще один бизнес, — отметила Анна Романовская, — у нас никогда не будет толку от маркировки. Потому что бизнес, обслуживающий маркировку, будет пользоваться необходимостью предпринимателей обращаться к нему и значит, держать высокие цены, а также создавать бесконечные обновления и неполадки, в связи с которыми предприниматели «подсядут’ навсегда на его услуги».
Стоимость кода и обеление рынка
К дискуссии подключилась Анна Петрушина, руководитель группы легпрома ЦРПТ. Она отметила, что обеление сектора обуви произошло на 56%, а одежды — на 33%. Эффекта мы достигли, сказала она, и обратилась к компании «Леди Шарм».
«Ирина Миронова упомянула, сколько им нужно нанять сотрудников, но не упомянула важный момент — это на четыре юрлица или пять. Да, каждое юрлицо должно регистрироваться в системе. Эти затраты нужно делить на пять. Код маркировки стоит не 20 и не 60 рублей, а 60 копеек с НДС, и получить его может только зарегистрированное юрлицо или ИП и использовать коды только в своих документах»,- уточнила Анна Петрушина. Она спросила присутствующих, кто запрашивает в магазинах одежды сертификаты и декларации.
- «А как вы считаете % обеления рынка», — спросила Анну Петрушину модератор дискуссии Елена Кром. «Это не мы посчитали, это исследовательские институты, а этот конкретно Высшая школа экономики», — таков был ответ Анны Петрушиной про обеление рынка.
Ирина Миронова контраргументировала, что все наши компании появились до маркировки за десятки лет. «Я не сказала, что это затраты одного ООО, это наши затраты. У нас нет ни раздутого штата. государству нужна маркировка, но почему за наш счет?», — спросила она.
Артем Кривонос, генеральный директор «Василеостровской пивоварни» в свою очередь отметил, что в пивной отрасли в своем время была внедрена система учета ЕГАИС и сейчас вместе с маркировкой происходит полное дублирование системы. «По факту нужен новый персонал, не продуман момент, когда «отваливается» система, и самый страшный момент — это сканировать каждый код на каждой бутылке пива и везти их в торговые сети. Это полное дублирование функций и допзатраты», — заключил он.
Индикаторы риска и маркировка
Игорь Ивуленок из Роспотребнадзора напомнил, что ведомство призвано защищать права потребителя. В сентябре 2023 года был приказ, где были изложены 23 индикатора риска, связаны с товарами, подлежащими маркировке. Индикаторы (их 4) есть даже для продукции легпрома — «36 тысяч единиц продукции изъяли и выявили несоответствие по гигроскопичности в этом году. Документы переданы в МВД. Эффекты положительные наблюддаем в пищевой продукции — в молочной продукции ведем мониторинг, видим в системе отклонения, и с ними работаем. В продажах молока можем говорить о существенном снижении продукции с истекшим сроком годности. Эффекты от маркировки есть. Сканирование кода позволяет сделать правильный выбор», — заключил представитель ведомства.
- А как проверяют тех, кто нигде не зарегистрирован, уточнила Анна Романовская, у нас есть Апраксин двор, Севкабель, там торгуют те, у кого нет кодов. Они в ведении органов МВД, ответил Ивуленок.
История с накопителями
Каким видит эффект от маркировки Федеральная налоговая служба, спросили Наталью Присухину, начальника отдела оперативного контроля ФНС по Санкт-Петербургу. И насколько эффективны фискальные накопители, вопрос которых стоит очень остро.
Что касается накопителей, вся информация отражена в реестре, который есть на сайте ФНС, рассказала специалист. Что касается цены, ее устанавливает производитель. Почему мы так часто вынуждены менять фискальные накопители, когда их срок годности не истек, уточнила Анна Романовская. «Он стоит 2 тысячи, а мы покупаем их за 20 тысяч. Это не рыночные отношения, — сказала спикер, — рыночные отношения — это захотел — купил, не захотел — не купил, а нас заставляют покупать накопители, чтобы облегчить работу ФНС. Почему накопитель имеет разный срок действия?». Их надо часто менять и платить.
ФНС контролирует то, что предписано законодательством, ответила налоговик. «Есть 16 видов накопителей и 6 производителей этой продукции, информация о них есть на сайте ФНС. Мы только следим за сроком использования «, — сказала Наталья Пресухина.
Сколько произвели ювелирной продукции
Александр Горыня, владелец компании ГЛИНГОР и член совета директоров «Гильдии ювелиров России», в свою очередь отметил, что «цифр абсолютных никто не дает: сколько произвели ювелирной продукции в штуках? Нет ответа ни в штуках, и в массе, ни по Петербургу, ни по стране. И потому когда идет разговор, что 33% вышли из тени, из какой тени, хочу спросить, — сказал Горыня. — Сколько выпущено продукции в натуральных цифрах, никто не знает. А маркировка на ювелирных изделиях — на металле — дублирует бирку на пломбе. И при этом портят продукцию».
- Если бы маркировка была бесплатной и повышала репутацию, бизнес включался бы в нее с больше охотой, отмечали предприниматели. Сейчас государство видит в деле маркировки положительную динамику. Но по мнению бизнеса это ведет к необоснованным затратам.
Делать совместно
Валерий Калугин, уполномоченный по защите прав предпринимателей Петербурга, сказал, что если государство решило уйти от теневого рынка и обеспечить предпринимателя более качественным товаром, оно должно делать это совместно с бизнесом. «Ювелиры сто лет маркируют свой товар, но другим способом», — сказал он. И добавил, что в эксперименты нужно брать «парочку предприятий» а эксперименты могут длиться дольше, а государство должно делить затраты с бизнесом на маркировку. «Надо собирать обратную связь, это не поздно. И не надо никуда спешить», — подчеркнул Калугин.
Государство должно заплатить?
Насколько государство обязано перекладывать обязанность оплачивать его желания по затратам, спросили у юриста Андрея Матюшенко из компании «Юрком». «Да, есть постановление Конституционного суда от 2008 года, которое говорит о том, что государство обязано оплатить свой собственный контроль, — определил юрист, — но государство найдет способы заставить платить предпринимателя». Возможность заставить государство заплатить за расходы по его требованию можно, но это судебный путь, долгий и дорогой.
По 18 товарным группам ЦРПТ ( не ювелирная продукция) маркировка начиналась с эксперимента. В Минпромторге работали рабочие группы. Максим Лудин, представитель компании «Гулливер групп», производитель детской одежды и обуви, представленный ЦРПТ, рассказал о своем опыте участия в маркировке. «Участвовали в рабочей группе и все вопросы удобства, неудобства обсуждали. Сейчас будем «заходить в игрушку» (начинается эксперимент по маркировке игрушек — Ред.). Расходы по маркировке составили 4 600 000 рублей», — отметил представитель. Это тысячная доля нашего оборота, уточнил он. Все сделали своими силами, никого не привлекали, удивил спикер собравшихся.
- «Экспериментируют всегда на крупных предприятиях, которым это ничего не стоит, — прокомментировала Анна Романовская. — Проэкспериментируйте на сотне малых, и вы услышите, насколько это прекрасное мероприятие».
Любой может включиться в эксперимент, пригласила тут же Анна Петрушина, вот производители игрушки могут присоединиться к эксперименту.
Где результаты
«У сильного всегда бессильный виноват, — продолжила тему Янина Гришина, руководитель РОО «Содействие малому бизнесу», — нужна ли маркировка — на этот вопрос ответ должны были дать результаты эксперимента. Где они? Выводы не учитываются. Но их нельзя не учитывать, что если одно приемлемо для одной отрасли, для другой — нет.
У нас нет зоны ответственности тех, кто создает правила и системы, придумывает маркировку. Предприниматели — это подопытные кролики. Зато штрафы и уголовная ответственность для ювелиров -вполне настоящие. У каждой госпрограммы есть фамилия, имя, отчество, и они должны отвечать за свои действия. У нас есть конкретное предложение — отменить маркировку, как не соответствующую своем назначению», — резюмировала лидер «Содействия».
Пропикало. А дальше-то что?
Ирина Иванова, депутат Законодательного собрания Петербурга, отметила, что легпром — это трудоемкая и дизайнерская сфера, как и ювелирная отрасль. «Маркировка делается ради человека, — отметила она. — Я хоть раз пользовалась маркировкой? Нет. Пропикало — а дальше-то что? Есть огромный нелегальный рынок, им тоже пользуются».
Местные органы власти готовы помочь тем, кто сталкивается с трудностями во время внедрения маркировки. Есть программы субсидирования и льготного кредитования, нужно сделать такие и для маркировки, но на уровне министерств — промышленности или финансов. И должно быть софинансирование на уровне 90% (федералы) и 10% (местные власти). Нужна государственная программа субсидирования маркировки. И про обеление — хотелось бы услышать об итогах маркировки не от ученых, а от правительства РФ. Прошло достаточно много времени, и можно подвести этап внедрения маркировки.
- Сергей Куколевский, сооснователь Ассоциации малого ювелирного бизнеса, добавил, что маркировка по его мнению «должна быть для вредных, опасных видов продукции — это алкоголь, табак, таблетки и скоропортящие продукты, — сказал он. — Для остальных маркировка должна быть добровольной, как показатель знака качества. Чтобы рынок развивался и белел, надо снижать административное давление».
«У меня есть ювелирный магазин. За 10 лет работы никто даже пробу не посмотрел», — сказал Сергей Куколевский.
Отбиться от маркировки
Борис Кац, руководитель сети магазинов для творчества «Леонардо», отметил, что такой системы маркировки как в России, нет нигде в мире. Он два года назад, когда пытались ввести маркировку канцтоваров, сделал расчеты, показал удорожание на 50-60% на каждый карандаш и каждые краски, и пока в маркировку эти товары не добавили.
«Засилие черного импорта на маркетплейсах никакой маркировкой не ловится. Нужно пресечь серый и черный импорт через продажу на маркетплейсах. Нужно заставить маркетплейсы платить федеральные налоги — НДС и налог на прибыль», — сделал радикальное предложение Борис Кац. Но стоит заметить, что он не первый делает такое предложение — об этом же говорил Иван Федяков, генеральный директор агентства «ИНФОлайн».
