Новость о том, что в Петербурге власти будут поддерживать не только дизайн одежды и других изделий легпрома, но и дизайн в самом широком смысле, находит отклик у предпринимателей, они делятся своими мнениями на эту тему. Борис Баранник в 2000-ые возглавлял компанию «Форма», которая занималась промышленным дизайном и стала победителем конкурса Gazelle Бизнеса — конкурса быстрорастущих и креативных компаний, который проводил «Деловой Петербург».
- На мой взгляд, — говорит Борис Баранник, — поддержка дизайна одежды и промышленного дизайна не состоятельна без работы с непосредственными производителями того, что эти дизайнеры нарисовали. В случае с одеждой это, понятно, швейные производства и производства фурнитуры. В случае с промышленным дизайном это немного сложнее — здесь присутствует очень широкий спектр исполнителей продукции по «рисункам» дизайнеров: производители пластиковых корпусов устройств и промышленной фурнитуры (чем сейчас занимаюсь я), конструкторские бюро (которые превращают рисунок дизайнера в конструкторскую документацию, понятную для производства), мастерские 3Д-печати (выполняют макеты и опытные образцы), предприятия по работе с листовым металлом, предприятия мехобработки и так далее.
- У промышленного дизайна более длинная цепочка от рисунка до выхода на рынок. В случае с дизайном одежды это в общем виде цепочка «дизайнер-швейное производство-склад-магазин». А в случае с промышленным дизайном это гораздо сложнее и зависит от области продукта, ведь это может быть как дизайн автобусной остановки, так и дизайн медицинского изделия. И в каждой области это будет разная цепочка со своими подводными камнями и барьерами.
- Откровенно говоря, от заявлений вроде «теперь мы будем поддерживать и промышленный дизайн тоже» я по привычке ожидаю что возьмут один-два коллектива дизайнеров с готовыми проектами и начнут проталкивать их к реализации с попутными освещением в СМИ.
- А по-честному это должна быть очень обширная адресная работа с производителями в первую очередь. Им нужно объяснять зачем им этот промдизайн, откуда у них возьмётся добавленная стоимость продукта, как скоро окупятся инвестиции в модернизацию. На моей памяти была уже парочка таких заходов в народ при открытых границах и рынках, упор делался на то, что продукцию прошедшую редизайн будет проще продавать на международных рынках, что она станет более конкурентной. Не помню чтобы кто-то это довёл до конца.
- В последние три года ситуация изменилась в корне. Если раньше задачей промдизайна была ориентация продукта на внешние рынки — сделать его красивее и удобнее аналогов, то все последние мои проекты были связаны с локализацией и обходом технологических барьеров — сделать здесь то, что мы не можем купить там.
- За это время мы подняли технологию быстрого литья пластмасс под давлением и уже локализовали больше полусотни различных продуктов — от втулок для бумажных полотенец (подрядчики РЖД не могли поставлять полотенца в вагоны потому, что Kimberly Clark сделали специальные пластиковые втулки чтобы только их рулоны подходили к их диспенсорам) до корпусов РЭА в замен немецких. Не говоря уже о промышленной фурнитуре — практически весь каталог Elesa+Ganter мы переделали и кое-что даже стали продавать на маркетплейсах.
Когда началась СВО мы перепроектировали тактические рукоятки американской компании Magpul и стали производить их. Часть раздали в подразделения через волонтёров, часть разместили на маркетплейсах чтобы как-то окупать производство.
