В интервью журналу «Эксперт» замглавы администрации президента РФ Максим Орешкин сделал несколько важных заявлений в преддверии Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ), оргкомитет которого он возглавляет, и который откроется 18 июня, в среду.
Главное из них, как следует из интервью, цифровые платформы — это новая плановая экономика. Цифровые платформы формируют новую экономическую реальность, полагает Максим Орешкин. «Раньше человек из глубинки и думать не мог, чтобы произвести и продать что-нибудь в столице либо чтобы купить столичные товары, а теперь [благодаря маркетплейсам] эта ситуация выровнялась», — заявил он. Другая сторона медали в том, что монополизация рынков — у платформ в ДНК.
«Платформизация — из главных технологических трендов, который меняет облик экономики. Более того, платформизация выступает базовым условием для новой экономической революции, которую мы сейчас наблюдаем, — говорит Максим Орешкин. — Если в прошлом автоматизировались взаимоотношения человека с природой, то теперь — человека с человеком. То есть автоматизируется работа институтов. Это принципиально другой процесс».
«Транзакционные издержки свободного рынка запредельно высоки, — продолжает Максим Орешкин. — Владельцу пекарни гораздо выгоднее заключить фиксированные контракты, нанять сотрудников в штат и так далее. Но как только он идет на такой шаг, он перестает существовать в парадигме свободного рынка. Любая фирма — это жесткая, иерархичная, плановая структура».
И еще цитата из интервью: «Только там (на платформах — Ред.) будут анализироваться данные о покупателях, продавцах, товарах и так далее. В этом смысле платформы — новая плановая экономика, но во главе не с человеческими институтами, а с алгоритмами«.
И еще, важное для малого бизнеса: «В маленькой удмуртской деревне есть мастер, ремесленник, — рассказывает Орешкин, — который вязал отличные веники. Всю жизнь он делал несколько десятков таких веников в год, поскольку спрос его был ограничен ареалом его проживания. А затем появились платформы. И они сразу открыли перед ним возможность поставлять свою продукцию, по сути, во все страны, до которых дотянулись российские маркетплейсы. Сейчас он раскрутился и делает несколько десятков тысяч веников в год. И дело не только в том, что круг потенциальных покупателей его продукта принципиально расширился. Платформа взяла на себя значительную часть его издержек на маркетинг, логистику и так далее. Представить такое в прошлой экономической реальности невозможно.
Другой характерный пример — это развитие IT-отрасли в Якутии, где даже в улусах множество людей стали работать программистами. Здесь механизм платформизации сработал в другую сторону. Если производитель веников из глубинки смог дотянуться до всего рынка, то в данном случае, наоборот, работодатель из любой точки России получил доступ к кадрам».
Пора ли списывать со счетов классический ретейл, спрашивает «Эксперт». «Нет, — отвечает Орешкин. В каком-то смысле разделение на офлайн-супермаркеты и маркетплейсы носит искусственный характер. Сейчас классический ретейл находится в других, менее выгодных условиях по сравнению с платформами, прежде всего из-за сложившихся регуляторных перекосов. Если их устранить, то физические сети начнут активно прирастать онлайн-частью, а платформы — офлайн-розницей. В принципе и сейчас мы наблюдаем симбиоз двух форматов. Поэтому в будущем скорее Ozon создаст на основе своих пунктов выдачи маленькие магазины, чем исчезнут сети «Магнита».
